Я накатала целую простыню слов о том, как феерично провела пару великолепных месяцев этого великолепного лета, - но тут позвонила маман, и я ткнула не ту кнопочку Удалила всё к чертям. Молодец...

Так что, если вкратце - третий месяц вджобываю, как муравей. В июне мелькнул просветом рок-фест "Студёный берег" (вполне прилично и благопристойно, кстати, я даже своего 10-летнего племянника там встретила, на обратном пути орали песни в автобусе ). Старею, видать, прихожу ночевать домой после фестов...
А июль выдался комфортабельно жарким - почти всё время +18+25, будто весь годовой запас хорошей погоды выдали за один месяц И все мои скромные покатушки уложились в пару комфортабельно тёплых уикендов)))

Гоблин снял квартиру в Мончегорске вместе с московитами из ФабЛаба, так что в одну прекрасную субботу я подхватила парочку друзей и нагрянула к нему (да, испортила всю каторгу ). Монче, на самом деле, чудный городок - маленький, тихий (во всяком случае, в июле ещё был ), ПЛОСКИЙ! - безо всех этих мурманских гор и лестниц! - с кучей набережных и отличным парком. Если бы не норникелевский комбинат, туда было бы соблазнительно свинтить пожить на старости лет. Комбинат дымит, как Мордор, и хотя на улицах всё ништяк, никаких смогов и пахнет цветочками, какой-то червячок сомнения всё же точит...
(Я знаю, что среди моих ПЧей есть человек из Монче - судя по его профилю. Если есть желание, давайте потрещим за жизнь - как оно там живётся? Думаю, я туда ещё не раз понаеду, хотя отношения моего супруга с колледжем, ФабЛабом, Норникелем и чуваками из "Сколково" пока зависли в Пустоте).
Зато теперь у меня есть фоточки на фоне гор



...и фоточка на фоне Табуретки (эта здоровая хреновина стоит в городском парке и предназначается для нужд публичной поэзии. Денис вспомнил Шекспира, а я расстаралась на Сюлли-Прюдома ).


***
А через неделю нас занесло в Умбу, на поморскую гребную регату - Денис, муж моей подруги, решил, что просто смотреть не так интересно, как участвовать, и арендовал у местного рыболова вот такое аутентичное деревянное корыто с овеянным этимологической тайной названием "подъездок":

Были ещё лодки помощнее - кАрбасы, - но на них требовалась команда из пяти рабов галерных, а у нас в наличии имелось только двое)))
На почётное место рулевого (и балласта, я полагаю) угодил знакомый айтишник Серёга, и хотя до сего дня оба видели гребные регаты разве что по тв, в классе подъездков пришли пятыми


Мы с подруженцией изображали на берегу рыбацких жён (не особо удачно - за шашлыком и пивом особо не потоскуешь ):


...размышляли о перспективах собственного участия в регате на следующий год (оказалось, там и женские гонки есть, а мы не знали) и бродили по ярмарке, скупая всякие соблазнительные вещицы. Я наткнулась на фанатку местной этнографии, приобрела у неё стопку самиздатных книжек о лопарях и Кольском Севере и тоже прониклась патриотизмом до мозга костей (на самом деле это хроническое заболевание, развившееся из первой книжки саамских сказок, "Семилетний стрелок из лука", 1991 год, - кто-нибудь знает такой сборничек?).
Саамская мифология - довольно занятная штука. Приведу здесь один отрывок, который вполне подошёл бы для хорошего зомби-трэша (нуачо, адаптация "Метро-2033" в локациях Кольского полуострова уже написана, почему бы и про зомбей не написать? ).

Итак - Ходячие мертвецы по-саамски. Жил в Нотозере нойд по имени Риз. Он много портил людей, а многим и пособлял. Наконец под старость и сам занемог. Через несколько времени он умер, и стали его бояться все ещё больше, чем живого. Гроб ему таки сделали и туда положили, но везти хоронить никто не соглашался, потому что колдун мог дорогой встать и другого съесть. Наконец один, подобный ему, также нойд, нашёлся и за назначенную плату повёз хоронить покойника. Выехал он с ним вечером, чтобы утром или днём похоронить.
Сперва ехал он на оленях хорошо, но около полуночи вдруг ни с того ни с сего олени испугались. Он посмотрел вперёд, в стороны, но нигде никого не видно и не слышно. Оглянулся назад и увидел, что мертвец сидит. Ему сделалось страшно, но он, как колдун, сейчас закричал ему: "Когда умер - ложись!" Мертвец его послушался, лёг.
Через несколько времени олени опять испугались. Он посмотрел опять назад, и видит, что яммий (мертвец) опять сидит. Он выскочил из кережи (саней), выхватил из-за пояса нож и сказал: "Ложись, а не то я тебя зарежу, если не повалишься". У покойника при виде ножа зубы сделались железными, поэтому опас (возница) пожалел, что показал нож. Нужно было показать палку или полено, и тогда зубы сделались бы деревянными. Мертвец, однако, и на этот раз лёг.
Опас поехал вперёд, но теперь он знал, что, если встанет яммий в третий раз, тогда его съест, и поэтому он подъехал к большой ели, соскочил с кережи, привязал оленей в сторону, а сам стал поспешно ползти вверх по дереву. Добрался он до вершины, а яммий-нойд в это время встал и вышел из кережи. Зубы железные чернели и скрипели, а руки были на груди так же, как и были, сложены, благословясь. Яммий подошёл к ели, обошёл её несколько раз кругом и стал грызть ель. Грыз он бойко, и под конец ель стала почти шевелиться. Опас увидел, что дело плохо, поэтому на вершине стал сам ломать сучья у ели и бросать их вниз. Яммий, увидев это, подумал, что ель падает, и перестал грызть. Так опас несколько раз отвлекал его. Сучья наконец пособлять не стали - яммий догадался и стал грызть без остановки. Опас после этого запел по-петушьи, чтобы покойник испугался и подумал, что начинается утро. Пел опас так несколько раз, и мертвец после каждого раза смотрел туда, где должна быть заря, и, не видя её, продолжал грызть. Опас, увидав, что ничем не может остановить, решил потихоньку спускаться с мыслью, что мертвец, увидя это, подумает, что он поддаётся ему сам. Яммий действительно перестал грызть и стал дожидаться. Так опас спускался тихонько.
Наконец показалась заря, и опас закричал: "Пришла заря - поди в свой гроб!" Яммий-нойд увидел зарю, испугался, пошёл к кереже и лёг в гроб. Опас сошёл с ели, закрыл гроб, припряг оленей и повёз его к месту, где должно было его похоронить. Приехал туда скоро, вырыл могилу и гроб опустил на бок, чтобы яммий не мог встать. Он знал, что если нойда положить на спину или вверх спиной, он по ночам будет вставать. Могилу он зарыл и скорей пошёл назад. Приехал и рассказал всё, как было.
Народ стал бояться. Боялись даже в первые 6-7 лет ходить мимо его могилы - слышали, что там, в могиле, будто кто-то плачет или воет.
Раз мимо его могилы, в месте Рист-Кид, проходили молодые ребяты и смеялись, говоря: "Был большой нойд, да тут и лёг". Когда они отошли с версту от могилы, услышали, что за ними будто кто-то едет, земля дрожит. Они испугались. Один вырубил ольховую палку и сделал ей на земле крест. Нойд, добежав до этого места, перейти не мог и обходил стороной далеко. Они же в это время бежали вперёд и, как только слышали погоню, опять делали на дороге крест палкой. Так они до.бежали до реки Туломы, где был карбас, стянули его в воду и поехали от берега. На берегу в это время услышали большой стук и увидели, что в воду упали словно два больших камня и утонули. Ребята приехали домой совсем перепуганные и сказали другим, чтобы не смеялись, если не хотят попасть в зубы нойда".
(с) Н.Н. Харузин "О нойдах", 1875 г.

А теперь на улице опять +10 и уютная морось (ффух, нормальное северное лето, наконец-то ), я сижу дома в шерстяных носках, пересматриваю "Игру престолов", вздыхаю по упущенным возможностям и читаю фанфики. Опять прошляпила подачу заявок на джен-фест (это всё из-за регаты, в Умбе хреновенький интернет ), нацелилась написать парочку, но, как обычно, тяну кота за яйца. Такие дела вот)

П.С. Но регата всё-таки была кайфовая